Нихт капитулирен! - Страница 22

К оглавлению

22

— Значит ви полагаете, что линкоры и линейные крейсера устарели как класс? — Сталин раскурил трубку.

— Никак нет, Иосиф Виссарионович. Я полагаю, что Гитлер не собирается соревноваться с англичанами в крупных боевых кораблях, повторяя ошибку кайзера, а приступит, в случае войны с ней, к морской блокаде и неограниченной подводной войне. Проще говоря — будет пиратствовать, пока не перетопит все их транспорты.

— Тогда я правильно понимаю — ви полагаете, что нападение Германии на Польшу или Советский Союз исключено?

— Я, как военный человек, никогда не исключаю ничьего нападения на мою Родину и разрабатываю соответствующие планы для обороны и наступления. — уклонился от прямого ответа адмирал. — Но в случае войны с Германией флоту останется только сражаться и погибнуть.

— Вот как… — Сталин сделал две короткие затяжки. — Мне понятна ваша позиция, товарищ Кузнецов, садитесь. Есть мнение, что советскому народу немецкий линкор гораздо нужнее, чем народу японскому. Просто необходим. Товарищ Литвинов, передайте послу фон дер Шуленбургу, что советское правительство будет радо принять господина Риббентропа в Москве. А ви, товарищ Кузнецов, разработайте пожалуйста план развития подводного и противолодочного флота СССР. Я… — Вождь пару секунд попыхтел трубкой — …полистаю на досуге.

Шарлотенбург, Зесенер-штрассе, 15
30 декабря 1938 г., без пяти два дня

— Ансельм, старина! — отец Йогана обнялся с вошедшим моряком, лицо которого отчего-то показалось Карлу знакомым. Он поклясться мог, что никогда его не встречал, но ощущение знакомства с эти высоким сухопарым мужчиной с темными волосами никак не желало его покидать. — Вырвался все же, морская душа! Ого, уже капитан цур Зее? Поздравляю. За какие тебя прегрешения раньше срока повысили?

— За безупречную службу Германии, конечно. — весело ответил мужчина, высвобождаясь из объятий. — Где у тебя тут вешалка?

— Дядя Анс… — рванулся было навстречу гостю Йоган, но резко замер, одернул парадную форму морского кадета, и отдал честь согласно устава. — Здравия желаю, герр капитан цур Зее.

— Здравия желаю, кадет Арндт. — мужчина с легкой добродушной усмешкой козырнул в ответ.

— Герр капитан, разрешите вам представить моего друга и однокашника. — сказал он не выходя из позы «стойка-смирррна-говорю-с-начальством».

— Разрешаю. — улыбнулся капитан цур Зее.

Стоявший в дверном проеме ведущем в гостиную, а потому ранее незамеченный вновьприбывшим Карл, сделал несколько уставных шагов вперед, щелкнул каблуками и лихо козырнул.

— Морской кадет Карл-Вильгельм Геббельс, честь имею представиться.

Лицо мужчины приняло растерянное выражение. Он вяло отдал честь младшему по званию, и как-то сдавленно произнес.

— Капитан цур Зее Ансельм Борг. Вольно, кадеты.

— Красавцы, а? — Арндт-старший хлопнул Борга по плечу. — Орлы!

— Что? А, да, конечно. Прости, голова закружилась. — капитан помотал головой. — Так где, ты говорил у тебя вешалка?

Парни прибыли в Берлин нынче же днем, полуденным поездом, с корабля на бал в прямом смысле слова. Если считать кораблем училище, разумеется.

Погода в германской столице стояла мерзопакастнейшая. Стеной валил мелкий сухой снег, столбик термометров уверенно стремился к абсолютному нулю, а пронизывающий ветер бросал снег в лицо и ледяными пальцами пробирался под одежду, выстуживая даже самые горячие души.

— Наверное, зря я сообщил домой, что приезжаю завтра утром. — Йоган поежился.

— Наверное. — согласился Карл. — А, кстати, зачем?

— Да дурь в голову ударила. — невесело усмехнулся Арндт. — Решил продемонстрировать какой я взрослый и самостоятельный, а то надоела эта опека.

Он скривился, и тонким голоском произнес:

— Мигелито, одень шарф, на улице холодно. И не гуляй долго, я волнуюсь.

— Обо мне бы кто так позаботился. — пробурчал Геббельс, придерживая левой рукой поднятый воротник.

— Мндя уж. — вздохнул его приятель. — А могли бы на машине добраться. Дурак я, дурак…

— Погляди на это с другой стороны. Сделаешь родне приятный сюрприз.

— Тоже верно. — вздохнул Йоган. — Ну что, пошли?

Автобусы, к счастью, ходили невзирая на погоду, так что где-то через час парни уже были на месте. Увидав вполне себе немаленький двухэтажный особняк в центральной части Шарлотенбурга, Карл покосился на приятеля и мрачно спросил:

— А твой отец, он вообще — кто? Лучше подумай, прежде чем отвечать, потому что если он окажется каким-нибудь генералом, и я буду вынужден все время отпуска ходить по стойке «смирно» и строевым шагом, то в жизни тебе этого не прощу.

— Военные в друзьях у него водятся, и в немалых чинах. — хитро прищурился Йоган, но глядя на стремительно мрачнеющего Геббельса вздохнул, и серьезным тоном добавил. — Ладно, не кисни, а то у всех соседей молоко свернется. Инженер он. Один из ведущих инженеров Фердинанда Порше. Танки зубилом клепает.

— Зубилом? — изумился Карл. — Это как?

Арндт расхохотался.

— Пойдем. — подтолкнул товарища он. — Папа сам тебе все расскажет, зуб даю.

— Вот ты в кого такой словоохотливый. — пробормотал Геббельс, двигаясь к двери.

На стук дверь открыла пожилая горничная, смуглая, с иссиня черными волосами. Увидав Йогана она просто-таки просияла:

— Молодой синьор приехал! — воскликнула женщина. — Мадонна, да проходите же быстрее, такая погода на улице! Не хватало еще, чтоб вы простыли.

— Здравствуй, Мануэла. — Йоган улыбнулся и обнял горничную. — Я тоже по тебе соскучился.

22