Нихт капитулирен! - Страница 17

К оглавлению

17

— Чемберлен не посмеет ввязаться в войну. — заметил Бонне. — Вся его политика…

— Вот именно, Жорж! Его политика! А если завтра в Англии к власти придет кто-то вроде Гитлера? Из Мировой войны англичане вышли весьма ослабленными, что не может их радовать. И не надо льстить себе надеждой на их миролюбие — те, кто в этом мире не способен отстоять своего, оказываются убиты и ограблены. Англичанам даже с Италией насчет нас договариваться не обязательно — они просто заблокируют наши корабли в портах, и захватят наши владения в Африке, Азии и Америке. Вы представляете, какая это катастрофа для Франции, то, что Германия сворачивает строительство флота? Если раньше, в случае неблагоприятного развития событий, мы могли бы рассчитывать на помощь немецкого флота против англичан, то теперь что? Пшик? А вы, Поль, говорите, отложить закладку «Клемансо»… О, я знаю Гитлера — если он не строит корабли, значит делает танки. Танки, самолеты, артиллерию, боеприпасы! Как вы полагаете, господа, против кого он это все применит? Молчите? То-то же. Наша задача, чтобы он применил их против СССР. А против Балтийского флота русских, сил у немцев все же хватит. Ну, а если и не хватит, то Владычица Морей поможет. Да и мы… возможно. Так-то, господа.

Побережье бухты Эккендорф
19 декабря 1938 г., половина третьего часа дня

Замотанный в одеяло Карл сидел едва ли не внутри жарко пылающего камина и пил горячий глинтвейн, любезно приготовленный фрау Мартой Оберманн, супругой их нежданного спасителя. От тепла и алкоголя глаза слипались, и слова герра Оберманна (а тот, попыхивая трубкой, что-то рассказывал Пинингу) текли мимо сознания.

— …да, славное тогда было дельце. Я как раз незадолго до Скагеррака получил чин обермаата и назначение на «Дерффлингер»…

Карл зевнул и потер глаза. Ожидаемая выволочка от начальства училища предстояла еще минимум через пару часов, а сейчас ему более всего хотелось спать.

— …заорет: «Шесть кораблей на зюйд-вест, удаление семнадцать миль». Я тогда нашему штабс-боцману Крюгеру и говорю…

Карл зевнул снова, аккуратно прикрыв рот ладошкой. Что и говорить, разбор действий Флота Открытого Моря и Гранд Флита в битве пре Скагерраке кадетам еще только предстоял, так что рассказ очевидца был бы на экзамене неплохим подспорьем, но поделать Геббельс с собой ничего не мог. «Релакс», всплыло в сознании слово, означающее его теперешнее состояние. «Отходняк».

«Где я слов-то таких понабрался? Неужто в Данциге?» — лениво подумал он.

— …тогда адмирал Хиппер отдал приказ разворачивать соединение на зюйд-ост, наперерез значит…

Герр Оберманн, как нетрудно догадаться, некогда служил в кайзеровском флоте, и по сей день не потерял выправки. Впрочем, он был еще совсем не стар — где-то под пятьдесят, хотя его густые темные волосы были более чем наполовину разбавлены сединой.

— …и меня, взрывной волной, да за борт. Ну, думаю, конец тебе, обермаат Оберманн. Такой вот каламбур у меня со званием и фамилией вышел, только тогда мне уж не до смеха стало…

«А, вот к чему он свистит про службу. К нашему купанию, выходит. А я-то уж грешным делом решил, старичка на ля-ля пробило, уши новые нашел… Лоханулся, бывает».

— Вот так-то, молодые люди. Подняли меня на борт миноносца англичане прямо в разгар боя, потому как война-войной, а моряк моряку всегда помочь должен.

— Это точно, спасибо вам. — поблагодарил Вернера Оберманна Эрих Райс. — Мы-то ладно, а вот Карл второго купания за одну зиму мог и не пережить.

— Второго? — изумился старый моряк. — Да это как тебя, парень, угораздило?

— А он вообще у нас знаменитость. — усмехнулся Вермаут. — О его спасении Гадовым половина газет писала.

— Что ты несешь, не было на «Антоне Шмидте» Гадова. — сонно пробормотал Геббельс.

— Ого, тот самый «данцигский рыбак»? — изумился хозяин дома. — Читал, как же. Да только не верил — думал опять Геббельс брешет.

Морские кадеты переглянулись и дружно расхохотались.

— Чего ржете, кони… морские? — пробурчал Карл, и, ответил на невысказанный вопрос Оберманна. — Фамилия у меня… Геббельс.

К молодому задорному смеху добавился басовитый хохот Вернера.

— Ну и ну. — хлопнул он себя по ляжке. — Надо будет Марте с дочками рассказать.

— Дочкам? — Геббельс моментально оживился. — А где они?

— Да на кухне, где ж еще. Не будешь же ты в таком непотребном виде барышням представляться… непотопляемый рейхсминистр?

— Вот тебе и прозвище, дружище. — Отто согнулся от хохота. — Будешь ты теперь…

— Сидеть на гауптвахте, вместе еще с тремя охламонами. — раздался от входа в комнату до жути знакомый голос. — Кстати, здравствуй Вернер.

— Привет, Курт. — кивнул герр Оберманн Медору, бесшумно возникшему на пороге. — Выпьешь чего?

— Не могу, дружище, я на службе. — ответил обербоцман, хищно улыбаясь. — Ну, а с вами, герр Пининг, имеет огромное желание переговорить командир училища. Просто неземное желание, если вам интересно мое мнение на этот счет.

Лондон, Даунинг-стрит, 10
19 декабря 1938 г., три часа дня (время берлинское)

— И что вы на это скажете, Невилл? — Эдвард Вуд, лорд Галифакс вопросительно поглядел на хозяина кабинета, седовласого представительного джентльмена с породистым, хотя и чуточку одутловатым (годы и болезнь давали знать свое) лицом.

— Скажу, что это самая дешевая победа британского флота в истории. — ответил Артур Невилл Чемберлен, Премьер-министр Соединенного Королевства.

17